Так я слышал. Однажды Благословенный пребывал в Саваттхи в роще Джеты в монастыре Анатхапиндики. Там Благословенный обратился к монахам так: «Монахи!»

«Учитель!»—отвечали те монахи. Благословенный сказал:

«Монахи, однажды в прошлом был царь по имени Арунава, и его столицей [был город] под названием Арунавати. Благословенный Сикхи, Арахант, Полностью Просветлённый, проживал, имея поддержку от столицы Арунавати. У Благословенного Сикхи двумя главными учениками были Абхибху и Самбхава, великолепная пара. И тогда Благословенный Сикхи обратился к монаху Абхибху: «Ну же, брахман, почему бы нам не отправиться в некий мир брахм, пока не пришло обеденное время?»—«Хорошо, Учитель»—ответил монах Абхибху.

И затем, монахи, также быстро, как сильный человек мог бы распрямить согнутую руку или согнуть распрямлённую, Благословенный Сикхи, Арахант, Полностью Просветлённый, и монах Абхибху исчезли из столицы Арунавати и возникли в том мире брахм. Затем Благословенный Сикхи обратился к монаху Абхибху так: «Поведай, брахман, беседу о Дхамме Брахме и его свите, а также собранию Брахмы».—«Да, Учитель»—ответил монах Абхибху. И тогда он наставлял, воодушевлял, вдохновлял и радовал беседой о Дхамме Брахму, свиту Брахмы и собрание Брахмы. И по тому случаю Брахма, свита Брахмы и собрание Брахмы были этим возмущены, раздражены и жаловались: «Как удивительно, почтенный! Как поразительно, почтенный! Как может ученик учить Дхамме в присутствии самого Учителя?»

И тогда, монахи, Благословенный Сикхи обратился к монаху Абхибху так: «Брахман, Брахма, свита Брахмы и собрание Брахмы сокрушаются, говоря так: «Как удивительно, почтенный! Как поразительно, почтенный! Как может ученик учить Дхамме в присутствии самого Учителя?» Что ж, брахман, в таком случае пробуди ещё большее чувство безотлагательности [в практике] в Брахме, свите Брахмы и собрании Брахмы».—«Хорошо, Учитель»—ответил монах Абхибху. И тогда он стал обучать Дхамме, делая своё тело видимым, делая своё тело невидимым, делая нижнюю часть своего тела видимой, а верхнюю невидимой, делая верхнюю часть своего тела видимой, а нижнюю невидимой. И тогда, монахи, Брахма, свита Брахмы и собрание Брахмы были поражены этим чудом и изумлением, и говорили: «Как удивительно, почтенный! Как поразительно, почтенный! Какой великой силой и могуществом обладает этот отшельник!»

И тогда, монахи, монах Абхибху сказал Благословенному Сикхи, Араханту, Полностью Просветлённому: «Я припоминаю, Учитель, что я делал такое заявление посреди Сангхи монахов: «Друзья, находясь в мире Брахмы, я могу сделать так, чтобы мой голос был слышен по всей системе тысячи миров».—«Настало время для этого, брахман! Сейчас подходящее время для этого, брахман! Находясь в мире Брахмы, тебе следует сделать так, чтобы твой голос был слышен по всей системе тысячи миров».—«Да, Учитель»—ответил монах Абхибху. И затем, находясь в мире Брахмы, он произнёс эти строфы:

«Старайся, и усердие своё взрасти!
Настрой себя на практику Учения Будды.
И Смерти армию в прах разнеси,
Как хижину из тростника сметает слон.

Кто пребывает в прилежании
В этом Учении и Дисциплине,
Оставив странствие в перерождениях,
Положит тот страданиям конец».

И затем, монахи, пробудив чувство безотлагательности в Брахме, свите Брахмы и собрании Брахмы, также быстро, как сильный человек мог бы распрямить согнутую руку или согнуть распрямлённую, Благословенный Сикхи, Арахант, Полностью Просветлённый, и монах Абхибху исчезли из того мира брахм и возникли в столице Арунавати. Затем Благословенный Сикхи обратился к монахам так:

«Монахи, слышали ли вы строфы, которые продекламировал монах Абхибху, находясь в мире Брахмы?»

«Слышали, Учитель».

«И какими же были эти строфы, которые вы услышали, монахи?»

«Мы услышали строфы монаха Абхибхи так:

«Старайся, и усердие своё взрасти! …

Положит тот страданиям конец».

Таковыми были строфы, которые мы услышали от монаха Абхибхи, который продекламировал их, находясь в мире Брахмы».

«Хорошо, хорошо, монахи! Хорошо, что вы услышали [эти] строфы, которые продекламировал монах Абхибха, находясь в мире Брахмы».

Так сказал Благословенный. Воодушевлённые, те монахи восхитились словами Благословенного.